ИОАНН

Попьян († после 1130), еп. Новгородский. Скупые сведения об И. содержатся в летописных сводах, отражающих Новгородскую владычную летопись (прежде всего в Новгородской I летописи Старшего и Младшего изводов). Предшественник И. на кафедре свт. Никита скончался 30(31) янв. 1108 г. 20 дек. 1110 г. И. прибыл в Новгород, будучи поставленным, очевидно, в Киеве митр. Никифором I. По предположению А. А. Гиппиуса, прозвище И. Попьян (Попиан), читающееся в списках Новгородских архиереев (НПЛ. С. 163, 473), следует понимать как «поп Ян» (ПСРЛ. Т. 3. С. 618. Примеч. 19; ср.: Шахматов А. А. Обозрение русских летописных сводов XIV-XVI вв. М.; Л., 1938. С. 244. Примеч. 4). Поскольку Новгородская кафедра находилась в то время под патронатом князя, И. был поставлен с согласия новгородского кн. св. Мстислава (Феодора) Владимировича (правил в Новгороде в 1088-1093, 1095-1117).

И. атрибутируется найденная в 1976 г. печать с поясным изображением ап. Иоанна Богослова на одной стороне и греч. надписью «Пресвятая, воззри на меня, пастыря Новгородского» - на другой (Янин. 1978; Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Актовые печати Др. Руси X-XV вв. М., 1998. Т. 3. С. 28-29, 119). Это древнейшая из известных епископских печатей не только Новгорода, но и всей Руси. Как отметил А. Е. Мусин, надпись на печати И. «соответствует оформлению печатей митр. Никифора I» (Мусин. 1998. С. 197). Принимая во внимание изображение ап. Иоанна Богослова, а не Пресв. Богородицы (как было принято позднее) на печати И., В. Л. Янин высказал необоснованное предположение, что И. был первым Новгородским архиереем, имевшим титул архиепископа (гипотеза была поддержана А. С. Хорошевым и отчасти Я. Н. Щаповым). Образ патронального святого на печати, по мнению Янина, отражает желание И. подчеркнуть независимость Новгородской епархии как от Киева, так и от К-поля. Историк также отмечал, что и в Старшем, и в Младшем изводах Новгородской I летописи И. назван архиепископом. Однако этот титул в данных сводах применяется и к более ранним Новгородским иерархам - Феодору и Никите, что, по-видимому, указывает на более позднее редактирование летописи. Мнение Янина подверглось справедливой критике (см.: Успенский Б. А. Царь и патриарх: Харизма власти в России: (Визант. модель и ее рус. переосмысление). М., 1998. С. 276; Мусин. 1998. С. 197).

Иоанн (Попьян), еп. Новгородский, оставляет Новгородскую епископию. Миниатюра из Лицевого летописного сво-да. Голицынский том. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.225. Л. 80)

Вероятно, при И. была продолжена роспись собора Св. Софии, начавшаяся весной 1109 г. на средства, собранные свт. Никитой («стяжяниемь святого владыкы»). Период архиерейства И. в Новгороде отмечен строительством ряда каменных церквей, в т. ч. в новооснованных пригородных мон-рях - в Юрьевом новгородском и в Антония Римлянина в честь Рождества Пресвятой Богородицы. В 1113 г. была начата ц. во имя свт. Николая на Ярославовом дворище, 28 апр. 1115 г. Воигост заложил ц. во имя вмч. Феодора Тирона, в 1119 г. кн. Всеволод и игум. Кириак начали строительство каменной ц. во имя св. Георгия в Юрьевом монастыре, в 1127 г. кн. св. Всеволод (Гавриил) Мстиславич (сын Мстислава Владимировича, занимал новгородский стол в 1117-1136) заложил ц. Иоанна Предтечи на Опоках (на Петрятине дворе) «в имя сына своего» (строительство было закончено в 1130). В 1117 г. прп. Антоний Римлянин приступил к возведению каменного храма в своей обители (построен в 1119, расписан к 1125). В 1127 г. преподобный начал строить в мон-ре каменную «трьпезницю» (трапезную палату). В летописях не сообщается об освящении всех этих храмов, хотя можно с уверенностью предположить, что нек-рые из них были освящены епископом. Вероятно, известия об освящении И. значительнейших храмов Новгорода были исключены при редактировании владычной летописи в кон. 60-х гг. XII в., что было связано с богослужебным непоминанием И. в Новгороде (см. ниже).

Янину принадлежит гипотеза о конфликте прп. Антония с И. и кн. Всеволодом, разрешившемся только при преемнике И. свт. Нифонте (1130/31-1156). Прп. Антоний не позднее янв. 1108 г. получил «благословение Никиты епискупа» на основание монастыря, о чем записано в духовной грамоте преподобного (ГВНиП. С. 160. № 103; составлена после 1109 - ранее 1131/32), но в игумены прп. Антоний был поставлен лишь свт. Нифонтом зимой 1131/32 г., как об этом сообщается в Новгородской I летописи: «Антона игуменомь Нифонт архиепископ постави» (НПЛ. С. 22, 207). (В Новгородской I летописи прп. Антоний называется игуменом уже при И. (НПЛ. С. 20, 21, 204, 206). По-видимому, указание на такой сан преподобного до 1131 следует отнести на счет позднейшей редакторской правки летописи.)

Косвенное свидетельство о столкновении прп. Антония, с одной стороны, и князя и И., с др. стороны, содержится в духовной грамоте преподобного. Преподобный завещает братии выбирать игумена из насельников мон-ря и категорически запрещает принимать настоятелей, поставленных «ото князя... по насилью... или по мзде... или епискуп по мзде начнет кого ставити», вероятно имея в виду какой-то прецедент. Можно предположить, что конфликт между преподобным и новгородскими князем и епископом был связан с попытками последних назначить игумена в новооснованный мон-рь и составление преподобным духовной грамоты в период архиерейства И. было вызвано желанием оградить обитель от вмешательства извне. О противоречиях, существовавших между прп. Антонием и И. и кн. Всеволодом, также свидетельствует активная поддержка, оказанная прп. Антонию свт. Нифонтом сразу после вступления на кафедру, поскольку свт. Нифонт, по всей вероятности, был недружелюбно настроен по отношению к кн. Всеволоду и близкому к князю И. (см. ниже). При этом нет оснований говорить о резко враждебном отношении к преподобному со стороны И. и новгородских князей Мстислава и Всеволода. Возможно, поставлению прп. Антония на должность настоятеля мон-ря при И. мешало то обстоятельство, что преподобный изначально был ктитором основанной им обители (в духовной грамоте прп. Антоний свидетельствовал: «Не приях и имения ни от князя, ни от епискупа» - ГВНиП. С. 160. № 103) (по толкованию Иоанна Зонары на прав. 1 Двукратного Собора, ктиторам запрещалось возглавлять свои мон-ри, если на то нет особой воли епископа; см. в ст. Игумен). Можно предположить, что И. не одобрял игуменства ктиторов. При этом новгородский княжеский летописец внимательно и благожелательно отмечал факты, связанные с Антониевым мон-рем (первоначально летописание в Новгороде было княжеским; замена княжеского летописания владычным, по мнению Гиппиуса, произошла при свт. Нифонте в 1132).

Следует отметить активизацию борьбы Новгорода с соседними языческими племенами в период управления И. епархией. Вероятно, она проходила по благословению архиерея. В 1111 г. кн. Мстислав Владимирович совершил поход «на Очелу» (против языческих племен чуди на территории совр. Эстонии). В 1113 г. он «победи на Бору Чюдь» (НПЛ. С. 20, 204). В 1116 г. был предпринят новый поход на чудь, во время к-рого 9 марта был взят г. Медвежья Голова (Оденпе). В том же году были заложены каменные крепости в Новгороде («болии пьрваго» кн. Мстиславом) и в Ладоге (местным посадником Павлом). Весной в 1124 г. кн. Всеволод Мстиславич ходил походом на фин. племена емь; вероятно, в 1123 г. И. венчал князя, который «оженися... Новегороде» (Там же. С. 21, 205). В нач. весны 1130 г. («зиме, в говение») Всеволод Мстиславич вновь ходил походом на чудь.

Ряд исследователей считают возможным относить ко времени кн. Всеволода и, т. о., вероятно, ко времени управления И. Новгородской епархией некоторые установления 2 важных для Новгорода законодательных документов, несомненно принятых князем в согласии с архиереем,- Устава кн. Всеволода о церковных судах, людях и мерилах церковных и Уставной грамоты кн. Всеволода церкви св. Иоанна Предтечи на Опоках («Рукописание кн. Всеволода») (см.: Гиппиус А. А. К истории текста церковного Устава Всеволода // Новгород и Новгородская земля: История и археология. Великий Новгород, 2003. Вып. 17. С. 163-173). В сохранившемся виде оба акта датируются исследователями более поздним временем. Первый восходит к документу нач. 80-х гг. XII в. или 20-х гг. XIII в. Второй, вероятно, был создан на рубеже XIII и XIV вв.

Позднейшее предание относит ко времени архиерейства И. появление близ Новгорода «на Липне», недалеко от вост. берега оз. Ильмень, чудотворной иконы свт. Николая на круглой доске, приплывшей из Киева в Новгород (построенный на месте обретения иконы храм стоит на возвышенности, в половодье со всех сторон окружен водой). В Новгородской 3 летописи 1673 г. сообщается, что в 1113 г. «образ Николы, чюдотворца Мирликийскаго, приплыл ис Киева в Великий Новград, дска круглая, и взяли на Липне, при епископе Иоанне; и тое икону устроиша в том превеликом храме на Ярославле дворище, в церкви» (Новгородские летописи. СПб., 1879. С. 188). Однако более раннее, возникшее, вероятно, при архиеп. св. Евфимии II в сер. XV в. предание о чудотворной иконе свт. Николая, об исцелении кн. Мстислава и об основании Николо-Дворищенского собора, дошедшее в рукописях не ранее кон. XVII - нач. XVIII в., не упоминает И., относя названные взаимосвязанные в изложении предания события ко времени Новгородского еп. св. Никиты (см.: Назаренко А. В. Др. Русь на междунар. путях: Междисциплинарные очерки культурных, торговых и полит. связей IX-XII вв. М., 2001. С. 608-614).

Иоанн (Попьян), еп. Новгородский, оставляет Новгородскую епископию. Миниатюра из Лицевого летописного сво-да. Голицынский том. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F.IV.225. Л. 80)

В 1130 г. И. «отвьржеся... Новагорода, и поставиша архепископа Нифонта, мужа свята и зело боящяся Бога» (НПЛ. С. 22, 207). В списке Новгородских владык, предшествующем Комиссионному списку Новгородской 1 летописи (восходит к новгородскому владычному своду кон. 60-х гг. XII в.), говорится, что «Иван Попьян, седев 20 лет, отвержеся архиепископья; сего не поминают» (Там же. С. 473). В перечне Новгородских архиепископов в статье под 989 (6497) г. данного списка говорится более кратко: «Иоанн Попиан, тъ, седив 20 лет, отвержеся архиепискупьи» (Там же. Стб. 163).

Причины оставления И. кафедры, по-видимому, следует искать в особенностях жизни Новгородской земли в 1-й трети XII в., когда общественно-политическое устройство Новгорода коренным образом менялось: началось становление института выборного посадничества, полномочия к-рого заметно ограничивали княжескую власть, произошло обретение Новгородом «вольности в князьях». По мнению Янина, именно при Всеволоде Мстиславиче, а не в результате его изгнания в 1136 г., как традиционно считалось в науке, в Новгороде сформировалось посадничество нового типа. Этим процессам в немалой степени способствовала позиция Мстислава Владимировича и зависимого от него в своей политике Всеволода Мстиславича, стремившихся сделать Новгород, как и Киев, наследственным владением, что приводило как к усилению попыток контролировать Новгород из Киева, так и, напротив, к политическим уступкам князей новгородскому боярству. Одной из важнейших уступок стало согласие на поставление посадников из новгородцев. В 20-х гг. XII в. кн. Всеволод и новгородцы боролись за право поставлять посадников. В 1120 г. из Киева в Новгород был прислан посадник Борис, в 1126/27 г. новгородцы «вдаша посадничество» своему ставленнику Мирославу Гюрятиничу, затем посадником стал близкий родственник кн. Мстислава новгородец Завид Дмитрович. После смерти последнего в Новгороде отказались принять присланного из Киева Данилу. Вероятно, для решения этого вопроса кн. Всеволод в 1130 г. отправился к занимавшему киевский стол отцу, к-рый, как можно думать, согласился на то, чтобы посадничество получил новгородец Петрила Микульчич. Можно предположить, что в Киев Всеволода Мстиславича сопровождал И., к-рый, вероятно, поддерживал князя, являвшегося покровителем Новгородской кафедры. Др. причиной поездки Новгородского архиерея могло быть участие во встрече прибывшего в Киев летом 1130 г. митр. Михаила (глава Русской Церкви после скончавшегося в 1126 митр. Никиты). В Киеве И. в присутствии митрополита отказался от кафедры. Причиной этого поступка, вероятнее всего, стал конфликт И. с новгородцами вслед. поддержки епископом кн. Всеволода. Впосл., при новом Новгородском еп. св. Нифонте, по-видимому противнике кн. Всеволода (арестованные по решению новгородского веча в 1136 князь и его семья содержались в заключении на епископском дворе), самовольное оставление И. кафедры было расценено как каноническое преступление и повлекло за собой невключение имени И. в синодик Софийского собора, позднее упоминания И. были исключены из владычной летописи. (Неправомерной представляется т. зр. А. Е. Мусина, к-рый вслед за М. Н. Тихомировым видит причину ухода И. с кафедры в противоречиях между князем и епископом по вопросу о материальном снабжении Церкви (Мусин. 1998. С. 204; ср.: Тихомиров М. Н. Крестьянские и городские восстания на Руси XI-XIII вв. М., 1955. С. 170-181). О существовании таких противоречий во время И. неизвестно.)

Заупокойное поминание И. существовало в Пскове. Имя архиерея читается во всех 7 известных псковских синодиках XVI-XVIII вв., их древнейший протограф был составлен не позже нач. XIII в. (см.: Янин. 1988. С. 48, 208-209). И. упоминается между епископами Никитой и Нифонтом в «Чине о еже, како подобает творити в пяток вечер о усопших последование» в составе Служебника и Требника Псково-Печерского в честь Успения Пресвятой Богородицы мужского монастыря (Л. 171 об.; ркп. написана между 1516 и 1533 гг., ныне находится в Псково-Печерском мон-ре, ранее хранилась в НБ Тартуского ун-та; см.: Бегунов Ю. К. Редкий псково-печерский Евхологион XVI в. // Anzeiger für slavische Philologie. Graz, 1974. Bd. 7. S. 59). Очевидно, поминание И. в Пскове связано с тем, что Всеволод Мстиславич вскоре после изгнания из Новгорода вокняжился в Пскове и через неск. десятилетий после кончины стал почитаться как первый псковский святой. Память об И. в Пскове подтверждает гипотезу о взаимной поддержке И. и кн. Всеволода. Утверждение Мусина, что поминания И. в псковских синодиках «не носят характера исторической достоверности» (Мусин. 1998. С. 196), безосновательно. Столь же сомнительна гипотеза Т. В. Кругловой, согласно к-рой И. после оставления кафедры жил в псковском Мирожском в честь Преображения Господня монастыре (Круглова Т. В. Начальная история Спасо-Мирожского мон-ря // Псковская губерния: Газ. 2002. № 6(77); № 7(78)). Невозможно согласиться с мнением Янина (Янин. 1988) о том, что И. скончался в Новгороде при свт. Нифонте и был погребен в Мартириевской паперти Софийского собора. Согласно Янину, вскоре после избрания на Новгородскую кафедру свт. Иоанна (Илии) в 1163 г. останки И. были извержены из саркофага, а на его месте якобы было устроено погребение еп. Аркадия.

И. не назван в позднейших жизнеописаниях своих современников - в Житии прп. Антония Римлянина (кон. XVI в.), в Житии свт. Нифонта Новгородского (1558), в Житии св. кн. Всеволода Мстиславича (сер.- 2-я пол. XVI в.). Лишь в поздней ред. Жития свт. Нифонта, составленной свт. Димитрием (Савичем (Туптало)) в кон. XVII в., говорится, что, «когда блаженный Иоанн, епископ Новгородский... ослабев в силах, оставил епископский престол и удалился в монастырь», на его место был поставлен свт. Нифонт (ЖСв. Апр. С. 135), что является позднейшей агиографической интерпретацией летописной статьи 1130 г.

Иконография